Сомнительные внешнеторговые операции никуда не исчезли, меняются только схемы. Как недобросовестные организации выводят за рубеж деньги с помощью коров и флешек, когда ограничат вывоз золотых слитков и как искусственный интеллект поможет не пропускать через границу контрафакт, в интервью "Российской газете" рассказал замруководителя Федеральной таможенной службы (ФТС) России Сергей Шкляев.
Незаконный вывод капитала всегда был актуальной проблемой. Что происходит сейчас, изменились ли схемы?
Сергей Шкляев: Сотрудники Федеральной таможенной службы постоянно выявляют разного рода схемы незаконного вывода капитала за границу. Раньше очень популярна была подделка документов. Недобросовестные участники внешнеэкономической деятельности приносили подложные документы в коммерческий банк, где были поставлены на учет их контракты, и вносили недействительные сведения, какие товары планируют вывезти или ввезти. Совместно с Центробанком в 2014-2018 годах мы провели большую работу по искоренению этой схемы. И теперь, благодаря информационному обмену - передаче данных из баз ФТС в ЦБ, а затем в уполномоченные банки, - мы ее ликвидировали. Сейчас популярна другая схема - занижение цены экспортируемых товаров и завышение цены импортируемых. Законодательство регулирует экспорт таким образом, чтобы деньги от продажи товаров за границей поступали в Россию. Но недобросовестные компании в вывозных документах занижают стоимость товара, а за границей продают его по рыночной цене и оставляют деньги там. То есть контрактная цена, указанная в банке, например, - 100 рублей. По факту же товар продается за тысячу, 100 рублей возвращаются в Россию, а 900 остаются там. Это и есть незаконный вывод капитала. Приведу наглядный пример - одна организация экспортировала крупный рогатый скот стоимостью 10 рублей за голову. Мы признали эту сделку недействительной. То же и с импортом, когда, например, завозят флешки якобы с супер-микросхемой за 1 млн долларов, хотя товар таких денег точно не стоит.
Борьбу с сомнительными внешнеторговыми операциями ведут Росфинмониторинг, ФНС, ЦБ и ФТС. Как происходит взаимодействие и почему при таких усилиях нарушители до сих пор не исчезли?
Сергей Шкляев: Эффективное противодействие сомнительным операциям возможно только при объединении усилий всех заинтересованных органов. И происходит это сейчас преимущественно в цифровом поле. В ФТС недобросовестных участников сделок начинают выявлять задолго до вывоза товара. Мы владеем информацией с момента постановки контракта на учет в банке. Обращаем внимание на наличие нарушений: уголовных и административных, сумму уставного капитала и другие налоговые сведения, вплоть до своевременной подачи отчетности. Очень помогает международное взаимодействие, информация от финразведок и таможенных служб дружественных стран. А нарушители не исчезают потому, что преступники всегда есть и будут. Схемы придумываются разные, они совершенствуются. Одни мы пресекаем - появляются другие.
Вывоз наличности сейчас актуален? Переправляют ли деньги за границу чемоданами, как раньше?
Сергей Шкляев: Напомню, что на сегодняшний день действует запрет на вывоз из России валюты свыше 10 тысяч долларов (в эквиваленте). Здесь каких-то ярких примеров грубого нарушения законодательства я не назову. Бывают незначительные инциденты, когда якобы неправильно пересчитали валюту по курсу ЦБ на день выезда или "забыли" про излишек, находящийся в кармане пиджака. Чемоданами деньги точно не вывозят. К тому же мы все быстро находим. Помимо того, что багаж хорошо просвечивает досмотровая техника, таможенникам помогают собаки - они быстро вынюхивают "забытые" в карманах купюры. Кроме того, у опытного инспектора в пункте пропуска тоже глаз наметан. Он точно знает, на кого обращать внимание. Но не буду отрицать - есть люди с большим опытом нарушений, которые не боятся и не волнуются, но таких мы тоже выявляем, бывает даже, как в кино, когда, например, золотые слитки передают в туалете путем подмены чемоданов.
В золотых слитках тоже выводят деньги за границу?
Сергей Шкляев: Да. И мы выявляли тех, кто вез в чемодане не по одному, а по восемь слитков, a один слиток весит около 11-13 килограммов, вот и представьте стоимость вывозимого, если грамм золота сейчас стоит более 8 тысяч рублей. Декларировать золото законодательство не обязывает. Но таможенник может задать вопрос о происхождении такого товара, если оно заявлено для личного пользования. Доказательством того, что золото не украдено, может быть, например, подтверждение продажи дома. Но часто физическое лицо выступает просто инструментом перевозки. Поэтому у нас есть опасения, что именно в слитках вывозится капитал из страны. Ситуация требует внимания и должна быть урегулирована. Мы подготовили предложения по ограничению вывоза золота в слитках для личного пользования, направили их в министерство финансов, и они уже поддержаны большинством федеральных органов исполнительной власти. Подготовка нормативно-правового акта находится на финальной стадии.
Вы совершенно точно знаете разницу между контрабандой, контрафактом и фальсификатом…
Сергей Шкляев: Да, и мне сразу режет ухо, когда контрафакт называют контрабандой или фальсификатом. Это совершенно разные понятия, но в отдельных случаях они, действительно, могут совпадать. Фальсификат - это продукция, не соответствующая требованиям технических регламентов, а контрафакт - когда производитель использует товарный знак без разрешения правообладателя. И таможенную службу интересует именно он. И то, и другое - некачественная продукция, и, если она не будет задекларирована при пересечении границы, - это уже контрабанда. Приоритетным инструментом выявления контрафакта для нас остается Таможенный реестр объектов интеллектуальной собственности (ТРОИС). В прошлом году в нем было зарегистрировано 589 новых объектов интеллектуальной собственности, что стало наибольшим значением за всю историю ведения ТРОИС, при среднем значении 330 объектов в год.
Это значит, что подделок стало больше и правообладатели хотят защититься?
Сергей Шкляев: Это говорит о совершенствовании таможенного администрирования. Я больше 10 лет веду эту работу и изначально поставил цель перевести защиту прав интеллектуальной собственности в цифровой вид. До этого включение в ТРОИС, взаимодействие с участниками внешнеэкономической деятельности, с правообладателями и их представителями осуществлялось исключительно на бумаге. Это было очень долго и трудоемко, снижало эффективность нашей работы. На сегодняшний день могу констатировать, что мы обеспечили автоматизацию процесса включения в таможенный реестр объектов интеллектуальной собственности. 40% всех заявлений сейчас подаются в электронном виде, раньше же это были кипы бумаг. Сейчас мы завершаем работу с Минцифры по выводу ТРОИС на портал Госуслуг, чтобы подавать заявления на включение в реестр стало еще проще. Ожидаю, что эту работу мы завершим в 2025 году. Следующим этапом, который существенно усилит правовую охрану интеллектуальной собственности, станет внедрение элементов искусственного интеллекта.
Чем поможет искусственный интеллект?
Сергей Шкляев: Сейчас сопоставление данных в реестре, представленных правообладателями, происходит автоматически. После внедрения искусственного интеллекта это будет уже не простой контекстный поиск. Взять, к примеру, слово "автомат". Это может быть как оружие, так и коробка передач или детская игрушка. Искусственный интеллект из совокупности сведений, содержащихся в большом количестве документов в электронном виде, поможет сопоставить все характеристики товаров и выбрать нужные. Безусловно, это повысит качество выявления контрафактных товаров и снизит трудозатраты для таможенных органов.
Какие товары чаще всего ввозят и вывозят незаконно?
Сергей Шкляев: Из года в год номенклатура контрафактных товаров практически не меняется. Чаще всего это одежда, головные уборы, табачная продукция, обувь, игрушки, упаковка, включая чехлы, этикетки: ярлыки, эмблемы. В международных почтовых отправлениях наиболее часто пересылают контрафактные игрушки, сумки и рюкзаки, автозапчасти и автоаксессуары. Всего в 2024 году мы пресекли оборот 5,8 млн единиц контрафактной продукции, что примерно на миллион больше показателя 2023 года. По вывозимым товарам ярких примеров не назову, но то, что в 2024 году наши товарные знаки стали чаще регистрировать в ТРОИС, говорит о том, что экспорт российских товаров набирает обороты.
Что происходит с контрафактом? Вы его отсылаете обратно, уничтожаете или кому-то передаете?
Сергей Шкляев: Все дела, возбуждаемые таможенными органами, передаются в суд, и там принимают решение о конфискации и уничтожении таких товаров. Контрафакт подлежит уничтожению. В исключительных случаях, если товар после проведения экспертизы признается безвредным для жизни и здоровья человека, он может быть передан в рамках гуманитарной акции. Например, часто правообладатели идут на то, чтобы передать какие-то товары в детские дома.
Как вы работаете с правообладателями ушедших из России брендов?
Сергей Шкляев: Правообладатели являются первоисточником признаков контрафактности товаров. Внося данные в наш реестр, они определяют отличительные признаки своего товара, порой очень специфические. Мы постоянно взаимодействуем с профильными ассоциациями, приглашаем правообладателей на наши экспертно-консультативные советы, чтобы повысить уровень и качество защиты прав интеллектуальной собственности. На защиту западных правообладателей, принявших решение выйти из нашего таможенного реестра, силы и средства ФТС не распространяются. В отношении ушедших из России брендов сейчас работает механизм параллельного импорта, когда оригинальные товары ввозятся без разрешения правообладателя.
