Вокруг редкоземельных металлов (РЗМ) с новой силой разгораются страсти. Их нехватка на мировом рынке способна подорвать развитие всех высокотехнологичных отраслей. В дело вмешалась ВТО: она заявляет, что, сокращая экспорт редкоземельных металлов, Китай нарушает свои обязательства.
Практически во всей современной технике и электронике, от планшетника до беспилотника, используется хотя бы один из 17 известных науке редкоземельных металлов. И более 90% РЗМ поставляется на мировой рынок из Китая. Не потому, что этого сырья больше нигде нет — напротив, оно встречается довольно часто, и в Поднебесной сосредоточено лишь 30% его мировых запасов. Однако добыча РЗМ далеко не везде рентабельна и не везде столь прибыльна, как в Китае с его дешевой рабочей силой. По мере увеличения там добычи РЗМ добывающие шахты в США и других странах закрылись. И в принципе, такая ситуация всех устраивала. До тех пор, пока Пекин не вздумал показать развитым странам, в какую зависимость от него они попали. Начиная с прошлого года, он стал ограничивать экспорт РЗМ, ссылаясь на то, что месторождения в результате столь активной разработки могут быстро истощиться. Китайские поставки сократились на 40%.
В принципе, понять Китай нетрудно. Он бурно развивается и сам потребляет все больше сырья, в том числе редкоземельного. Экспортировать его в прежних количествах невыгодно и недальновидно. Однако странам-импортерам новая редкоземельная политика Пекина пришлась совсем не по вкусу, ведь она грозит остановкой самых «модных» производств (автомобилей-гибридов, энергосберегающих ламп, планшетных компьютеров и т.п.) и необходимостью искать РЗМ где-то в других местах, где они будут, несомненно, дороже.
Цены на РЗМ из-за китайских ограничений уже колоссально выросли: на некоторые виды — за год на 1000%. С начала лета редкоземельные подорожали еще вдвое, так как китайские компании начали усиленно пополнять складские запасы, что усилило опасения возможной нехватки РЗМ на мировом рынке.
Напомним, что ни для кого не секрет, что кризис для Китая стал не только временем экономического спада и тяжелых социальных последствий, но и периодом больших экономических возможностей. Китайцы, используя собственные золотовалютные резервы, проводят политику по скупке зарубежных сырьевых активов, мировых брендов и производственных мощностей, активно борются за доминирование на мировых рынках. Подобные тенденции не обошли стороной и металлургическую отрасль. Китай, будучи крайне заинтересованным в расширении своих возможностей по импорту железной руды, проводит политику по обеспечению своих металлургических предприятий сырьевой продукцией. Тем не менее, далеко не все игроки мирового железорудного рынка готовы оказывать Пекину поддержку на данном направлении.
Так, май и июнь оказались крайне непростыми для китайских металлургических компаний. Основные проблемы, с которыми столкнулись китайские производители сталелитейной продукции, сводятся к невозможности договориться об оптимальной цене на железную руду с её поставщиками.
Лидирующие позиции среди производителей железной руды занимает так называемая «Большая тройка», в которую входят: бразильская компания Vale SA, британско-австралийская Rio Tinto и австралийская BHP Billiton. Кроме того, 7 июня Rio Tinto и BHP Billiton объявили о подписании предварительного соглашения о создании на паритетных началах совместного предприятия по производству железной руды, куда войдут соответствующие активы обеих компаний в Австралии. Под контролем будущего СП, таким образом, могут оказаться две трети мирового рынка железной руды. Так, за первый квартал 2009 г. Vale произвела 46,8 млн тонн руды, а Rio Tinto и BHP Billiton 37,37 и 28,2 млн тонн соответственно.
Объявлению о создании СП между Rio Tinto и BHP Billiton предшествовало расторжение соглашения по продаже акций и облигаций Rio Tinto китайской госкомпании Chinalco на сумму $19,5 млрд. Данное соглашение было достигнуто в феврале текущего года. Планировалось, что Rio Tinto и Chinalco инвестируют $12,3 млрд в совместный бизнес по добыче алюминия, меди и железной руды. Данное соглашение могло существенно увеличить фонды в условиях, когда финансовые рынки находятся в бедственном положении, и способствовать уменьшению объема долга Rio Tinto.
За прошедший год этой компании удалось сократить чистый долг до $38,67 млрд с зафиксированного годом ранее показателя в $45,19 млрд. Чистая прибыль Rio Tinto Group по итогам 2008 года сократилась почти в 2 раза и составила $3,68 млрд против $7,31 млрд годом ранее. При этом приток денежных средств от операций Rio Tinto в минувшем году увеличился на 64%, составив $20,67 млрд против $12,57 млрд в 2007 году.
Итак, в начале июня Rio Tinto согласилась выплатить китайцам неустойку $195 млн за разрыв соглашения. В случае успешного завершения данной сделки китайская компания довела бы свою долю в Rio Tinto с 9 до 18%. Приобретя активы Rio Tinto, Chinalco получила бы, таким образом, значительное влияние на мировом рынке поставщиков железнорудной продукции и смогла бы, в частности, оказывать влияние на цену сырья для сталелитейной промышленности КНР.
Сорвавшийся проект имел все шансы стать крупнейшим в истории приобретений Китаем зарубежных активов. Однако, вряд ли этот частный провал сможет остановить китайскую экспансионистскую политику по скупке сырьевых ресурсов за рубежом. Китайские компании начали активную скупку горнодобывающих активов за рубежом еще в 2004-2005 годах — сама Chinalco в 2005-2006 годах заключила сразу четыре крупные сделки по участию в проектах по добыче бокситов и производству алюминия в Бразилии, Индонезии и Вьетнаме. А с 2007-2008 годах по мере ухудшения ситуации на западных рынках китайские добывающие госкомпании заметно активизировали экспансию.
Решение Rio Tinto и BHP Billiton о создании совместного предприятия вызвало серьёзные возражения у китайских сталепроизводителей. «После создания совместного предприятия крупные железорудные месторождения в Австралии будут принадлежать одной компании, что приведет к монополии», – заявил генеральный секретарь Китайской ассоциации железа и стали (CISA) Шань Шанхуа.
Позднее китайских товарищей поддержали сталелитейщики Европы и Японии. Против создания СП выступили Объединения европейских (Eurofer), китайских (CISA) и японских (JISF) сталелитейщиков. Причём, если возможности CISA и JISF не так уж велики, то потенциал Eurofer в сфере влияния на данную проблему гораздо значительнее. Эта ассоциация намерена подать жалобу в Еврокомиссию с целью доказать несоответствие состоявшейся сделки антимонопольному законодательству ЕС. «Мы собираемся обратиться к Еврокомиссии с тем, чтобы использовать ее власть для защиты конкуренции», — приводятся в сообщении Eurofer слова ее гендиректора Гордона Моффата. По словам представителя Eurofer Акселя Еггерта, эта организация имеет успешный опыт инициирования антимонопольных и антидемпинговых расследований.
Главным вопросом, по которому сейчас сохраняются наиболее бурные дебаты остаётся проблема цен на железную руду на 2009 финансовый год. Установление цен происходит в рамках переговорного процесса между крупнейшими поставщиками и потребителями железной руды. В 2008 году эта цена достигла своего пика, составив $90-130 за тонну, увеличившись почти на 70% по сравнению с 2007 годом. Однако кризис, приведший к небывалому спаду в производстве, внёс существенные коррективы в те суммы, по которым сегодня это сырье должно реализовываться.
Первые дискуссии возникли в начале июня, когда Rio Tinto провела переговоры с крупнейшими сталелитейными предприятиями Японии и Кореи – Nippon Steel Corp. и Posco – о снижении цены на железную руду на 33% по сравнению с прошлым годом. Китайцы практически сразу же выразили протест, заявив, что снижение цены должно быть не меньше, чем на 40-50%.
Но и это не стало самым печальным для китайцев. На прошлой неделе к переговорам о цене подключилась бразильская Vale, также начав процесс с японских и корейских покупателей. По окончании обсуждений, цены на железную руду были сокращены лишь на 28,2%. В ответ CISA объявила, что ее члены не будут заключать сделки о поставках, прежде чем не будут установлены устраивающие обе стороны цены. Китай аргументирует тем, что он является самым крупным потребителем железной руды в мире и во многом влияет на развитие стального рынка мира. В прошлом году КНР ввезла 443,56 млн тонн железной руды на сумму $60,5 млрд. Ожидается, что в текущем году Китай импортирует около 600 млн тонн железной руды, увеличив, таким образом, объем импорта почти на 35%. Китай также остаётся единственной страной в мире, где производство стали увеличивается, и по всем прогнозам спрос на сталь будет высоким на протяжении года. Таким образом, китайский рынок считается крупнейшим рынком импортной железной руды, и несколько прошлых лет именно китайские потребители первыми устанавливали цену на железную руду.
Но вряд ли CISA сможет одержать победу в этом противостоянии. Если в переговорном процессе и будут подвижки, то у Китая мало шансов выторговать себе значительные преимущества. По сообщению Beijing News, Vale уже достигла договоренности с 38 мелкими китайскими сталелитейными предприятиями на поставку руды общим объемом 50 млн тонн в этом году, сообщила. Ни одно из этих китайских предприятий не является государственным, сообщила газета, и ни одно не является членом CISA.
Тем не менее, снижение базовых контрактных цен на руду, пусть даже на 30%, серьёзно обострит конкуренцию на мировых рынках. Удешевление руды позволит снизить азиатским металлургам себестоимость продукции, что автоматически повысит накал глобальной конкуренции. Кроме того, по сообщению трейдеров, несмотря на заключение соглашений по ценам на железную руду основными компаниями, китайский спотовый рынок пока не меняется и остается спокойным.
В итоге, сейчас всё чаще поднимается вопрос о возможном пересмотре системы ценообразования в металлургической отрасли. Всё больше компаний склонны покупать сырье на спотовом рынке и зависеть от индекса спотовых продаж, нежели от долгосрочных контрактов. Не исключено, что китайские компании окажутся способны адаптировать гибридную систему установления цен, то есть использовать базовый механизм и цены спотового рынка.
